Tales of disinformation.

Viraboff at LiveJournal has posted a comment on Uzogh's post about the Aravot article that I mention a few blogs below. There he tells of a disinformation campaign by the KGB in 1989. Here it is in Russian:

Я в 89 году издавал в Латвии газету "Луйс". В то время в Армении были введены комендантский час и чрезвычайное положение. Почти все местные издания были закрыты. Газета печаталась в Литве в подпольной типографии у моего вовсю тогда хиповавшего вильнюсского приятеля (который, кстати, сейчас - министр иностранных дел Литвы), после чего тираж перевозился в Ригу и нелегально доставлялся в Ереван.

Так вот, нашу газету делали два человека. Я был главный (как водится!) редактор, а мне помогала моя подруга-латышка Лайла Брице, профессиональный журналист из "Молодежи Латвии". Для солидности мы с Лайлой решили внести в редакционный список наших давно ушедших от нас дедушек, поскольку демонстрировать, что газету делают всего два человека означало бы, кроме всего прочего, значительно облегчить работу КГБ. Я внес имя своего умершего деда по матери, а лайла - своего. Ее дед (тоже по матери), осетин по имени Харитон Закаев, был нами, естественно, переделан под Харитона Закаяна.

И все шло как по маслу, пока меня с грузом тиража не повязала в аэропорту Звартноц наша родная гэбэшная братия. Встречавшие меня серьезно настроенные бородатые ребята меня и груз отбили, но нам пришлось срочно окольными путями и заметия следы ехать в Конд, где в одном из тамошних домов мы и спрятали газеты, которые были потом розданы на одном из митингов.

Но это было только начало.

Через пару дней в одной из ереванских прокоммунистических газет появилась статья, хающая на чем свет стоит нас с Лайлой, - что было полбеды. Там появилось "интервью" с нашими уже умершими дедами, где журналист ставил "острейшие" вопросы и как бы доказывал читателям, что наши с Лайлой умершие деды - отъявленнейшие беспринципные типы, готовые ради "карьеры и власти" пойти на все.

Моя бабушка, всегда читавшая все ереванские газеты, увидев "интервью" со своим давно покойным мужем, была в шоке. Позвонила мне в Ригу, сказала "анамот андастирак (там было много "анов", я все не запомнил) еревуйт!" и положила трубку. Ее затем два дня отпаивали корвалолом.

Милая моя сладкая бабушка и мой лучший в мире дедушка, - простите меня, вашего непутевого внука!